24 июня в Государственную Думу был внесен законопроект № 553338-6 «О психологической помощи населению в Российской Федерации». Авторами проекта стали около десятка депутатов и сенаторов, в том числе печально известная депутат Салия Мурзабаева, «отличившаяся» законопроектом о принудительных абортах (он, кстати, тоже с началом осенней сессии продолжит свое прохождение через профильный комитет). Есть и еще один депутат, ставшая автором обоих этих законопроектов – представитель Тульской области Надежда Шайденко.

В случае принятия в существующем виде законопроект «О психологической помощи населению в Российской Федерации» станет источником угрозы неоправданного вмешательства во внутренние дела семьи и искусственного противопоставления интересов детей интересам родителей.

Антисемейная направленность законопроекта видна хотя бы при прочтении пункта 3 части второй статьи 12 его текста. В этом пункте приведен список «лиц, испытывающих психологические проблемы», содержащий через точку с запятой «несовершеннолетних; молодежь; инвалидов; одиноких и многодетных родителей, воспитывающих несовершеннолетних детей, детей-инвалидов; приемные семьи; неблагополучные семьи; беременных; безработных; лиц, освобожденных из учреждений, исполняющих наказание в виде лишения свободы; <…> лиц, склонных к суициду» и т.д.

Очевидно, что беременность, а также принадлежность к многодетной семье не могут сами по себе означать непременного наличия у человека психологических проблем, как это, очевидно, предполагается в данном законопроекте. Такая стигматизация семьи, вопреки заявленным целям государственной политики, противоречит традиционным ценностям народов Российской Федерации и наносит ущерб демографическому благополучию государства.

К большому сожалению, стигматизация многодетных семей – это далеко не самое худшее, чем грозит законопроект. Так, ч. 3 ст. 9 устанавливает перечень случаев, при которых «несовершеннолетним лицам в возрасте до четырнадцати лет» (нижней возрастной границы при этом вовсе не установлено) может оказываться психологическая помощь без согласия родителей или иных законных представителей:

«1) при установлении фактов жестокого обращения, физического, психического, сексуального насилия в отношении несовершеннолетнего;

2) в случае признания несовершеннолетнего находящимся в социально опасном положении, в том числе нуждающимся в государственной защите;

3) при психологической профилактике в учреждениях образования и организациях здравоохранения и органов социальной защиты;

4) если они оказались в чрезвычайной ситуации природного и техногенного характера;

5) при обращении несовершеннолетнего за оказанием психологической помощи анонимно, по телефону доверия».

При этом п. 1 попросту избыточен, поскольку установление судом подобных фактов влечет лишение виновного родительских прав (ст. 69 СК РФ – при этом ст. 64 п. 2 СК РФ и так предполагает возможность назначение ребенку органами опеки другого законного представителя, если родители действуют вопреки его интересам); п. 2 означает необоснованное ограничение прав родителей на основании нахождения их ребенка в социально опасном положении, которое в законодательстве определено очень широко; пп. 3 и 5 неоправданно ограничивают право и обязанность всех родителей на воспитание детей и обеспечение их наилучших интересов (п. 2 ст. 38 Конституции РФ, п. 1 ст. 63 и п. 1 ст. 64 СК РФ), означают запрещенное Конституцией и международным правом неправомерное вмешательство в частную жизнь семьи и сбор личной информации (п. 1 ст. 24 Конституции РФ, ст. 17 Международного пакта о гражданских и политических правах). Пункт 5 еще и противоречит недавно принятому действующему закону «Об образовании в РФ». Пункт 4 на первый взгляд вызывает меньше вопросов, но и он неоправданно ограничивает права родителей. Рассматривая по аналогии существующий порядок оказания медицинской помощи при угрозе жизни ребенка, обратим внимание, что даже в этом случае медицинское вмешательство без согласия родителей допускается только по решению суда.

Опасность статьи 9 законопроекта для семей усиливается с учетом статьи 6, гарантирующей конфиденциальность оказываемой психологической помощи. Согласно этой статье психолог, фактически, вправе сообщать родителям (или иным законным представителям) несовершеннолетнего о самом факте обращения за психологической помощью, а также передавать «сведения, полученные при оказании психологической помощи», только в случае, если он видит проблемы, при которых «существует вероятность совершения действий, представляющих угрозу для себя и окружающих». Во всех остальных случаях информация о психологической помощи от родителей скрывается. Таким образом, право и обязанность родителей воспитывать своего ребенка и отвечать за его развитие оказываются под комплексной угрозой: родители могут не знать ни того, что ребенок самостоятельно обратился к психологу, ни того, как проходят и к чему приводят эти занятия. При этом известны многочисленные случаи, когда школьные психологи настраивали детей против родителей.

Кроме того, ст. 6 ч. 4 пункт 2 законопроекта в сочетании со ст. 56 п. 3 СК РФ может быть интерпретирована таким образом, что психолог, не сообщая родителям о факте занятий с их ребенком, получит право или даже будет обязан сообщить органам опеки о каких-то «злоупотреблениях», факт которых ему стал известен со слов ребенка (и которых могло просто не быть в действительности). Иными словами, становится возможной ситуация, при которой родители узнают, что их ребенок обращался за психологической помощью, только в момент прихода в их дом опеки и полиции.

Другим опасным недостатком законопроекта является норма ст. 11, ч. 4: «Получатель психологической помощи обязан: 1) выполнять рекомендации психолога». Фактически это дает психологам в руки огромные полномочия для манипулирования получателями психологической помоши, в том числе несовершеннолетними, и вмешательства в их жизнь. Эта норма явно избыточна. В свое время в вынесенном на общественное обсуждение проекте закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» содержалась аналогичная норма, требовавшая от пациента выполнять рекомендации врача.

Тогда общественности, в том числе и нашей организации, удалось добиться устранения из законопроекта этой странной нормы. Медицинская помощь у нас в стране оказывается только с согласия пациента. Тем более, подобный принцип необходимо законодательно закрепить, когда речь идет о такой деликатной сфере, как психология.

Таковы опасности нового законопроекта с точки зрения угрозы интересам семьи. С еще одним взглядом юриста на его недостатки, более общим и достаточно интересным, можно ознакомиться в статье Российского агентства правовой и судебной информации.

Вы также можете посмотреть выпуск программы «Читаем законы», посвященный обсуждению этого законопроекта.

С наступлением осенней сессии комитет Государственной Думы по вопросам семьи, женщин и детей должен будет дать отзыв на этот законопроект и, с учетом сложившейся практики, можно сказать, что этот отзыв будет иметь решающее значение для дальнейшей судьбы законопроекта.